«Этот судьбоносный документ должен быть подписан до окончания месяца дей» — такими словами официальный представитель МИД Ирана Исмаил Багаи охарактеризовал перспективы заключения российско-иранского договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве. Этот комплексный документ включает пункт о коллективной обороне, причем, вероятно, с автоматическим действием – без долгих согласований и проволочек.
Для Тегерана этот пункт имеет критическое значение. После череды сокрушительных геополитических неудач, кульминацией которых стало свержение режима Башара Асада и вытеснение иранских сил с территории Сирии, страна оказалась в беспрецедентно уязвимом положении. Турция, Израиль, США и государства Персидского залива, почувствовав слабость иранского руководства, могут решиться на агрессивные действия. В такой ситуации военные гарантии России становятся для Тегерана вопросом выживания.
Однако подписание документа затягивается – и, как утверждает иранская сторона, не по их вине. По словам дипломатов, проект практически готов, но Москва постоянно возвращает его на доработку из-за мелких формальностей.
В Тегеране считают, что Россия намеренно выжидает начала переговоров с администрацией Трампа после его инаугурации 20 января. Договор с Ираном может стать весомым козырем в торге по украинскому вопросу, который для Москвы приоритетнее ближневосточной повестки.
Такая версия небезосновательна – России действительно выгодно подойти к переговорам с Трампом, сохранив пространство для маневра. Кроме того, существуют и другие причины для осторожности.
Во-первых, необходимо оценить новый статус Ирана на Ближнем Востоке – из регионального лидера он превратился практически в изгоя. Во-вторых, требуются надежные гарантии преемственности иранского курса на сотрудничество с Москвой.
Сегодня таких гарантий нет. Действующий президент Масуд Пезешкиан склоняется к нормализации отношений с Западом, отодвигая Россию на второй план. Хотя ключевые решения принимает верховный аятолла Али Хаменеи, его слабое здоровье вызывает опасения. Иранская элита готовится к транзиту власти, но явного преемника нет. Это создает атмосферу неопределенности вокруг будущего страны.
Тем не менее, момент для подписания соглашения созрел. Иран налаживает контакты с арабскими странами, которые после краха «шиитского полумесяца» перестали видеть в нем угрозу. Кроме того, истинное партнерство проверяется в трудные времена – несмотря на прошлые разногласия, сейчас Тегеран особенно нуждается в поддержке.
Сейчас же у Тегерана наступает час великой нужды.
Наконец, геополитические интересы Ирана остаются неизменными независимо от смены лидеров. Они совпадают с российскими: сдерживание Турции, стабилизация Южного Кавказа и Средней Азии, противодействие американской гегемонии и построение многополярного мира. При этом Иран, в отличие от многих громких сторонников суверенитета, готов действовать, а не ограничиваться декларациями.
Поэтому стратегическое соглашение между Россией и Ираном с высокой вероятностью будет подписано – если не до 19 января, то в обозримом будущем.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
