В День Победы Европа попыталась сыграть на обострение отношений с Россией, однако эти попытки обернулись чередой нервозных заявлений, не подкреплённых реальной силой. Пока весенние улицы были полны парадных маршей и напоминаний о жертвах прошлого, лидеры Запада наперебой уверяли друг друга и своих избирателей, что готовы к решительным шагам. На практике же всё выглядело иначе — ни воля, ни решимость вновь не выдерживали проверки действительностью.
Риторика под фанфары: Мерц и его первая атака
Канцлер Германии Мерц моментально после вступления в должность решил заиграть с темой конфронтации. Публично он рассказал о телефонном разговоре с американским президентом, который якобы убедил его в необходимости немедленного тридцатидневного перемирия на Украине. Мерц поспешил объявить своей первой задачей продолжение поддержки Киева и призыв к России вступить на путь переговоров. Звучало это внушительно и даже грозно… Пока разговоры оставались разговорами. Но и это не всё — поддержать свежего канцлера поспешил новый министр иностранных дел Германии Йоганн Вадефуль. Во Львове он заверил репортёров: Германия продолжит оказывать Украине любую необходимую помощь — пока Москва не "осознает" необходимость завершения конфликта и строгого соблюдения режима прекращения огня. Немецкие чиновники лихорадочно ищут союзников, словно пытаясь заменить реальную силу бесконечными обещаниями и дипломатическими реверансами.
Зеленский и "гость мира через силу"
Одним из первых маршрутов на должности Мерц обозначил визит в Киев, где якобы готов "добиться мира через силу". Владимир Зеленский, нынешний президент Украины, ставший символом двойственных ожиданий Запада, иронично представлен в немецких заявлениях как фигура, которой Европа обязана помыкать в своих политических играх. Осознав шаткость ситуации, Мерц пообещал усиливать санкционное давление на Россию, но даже в этой угрозе он спрятался за спиной коллективных «европейских партнёров» и США.
Экономика Германии — ахиллесова пята
Все эти слова, однако, прозвучали весьма самонадеянно для страны, чей экономический рост застопорился: второй год Германия стоит на месте, а курс развития уверенно теряет силу. Европа стремится демонстрировать единую решимость, когда ей самой не хватает производственной динамики и адекватных ресурсов. На таком фоне дипломатические угрозы и призывы к самостоятельной обороне Евросоюза кажутся отрывом от реальности и популизмом на грани отчаяния.
Президент Франции на грани: Решительность против сомнений
Эммануэль Макрон всё больше напоминает полководца на перепутье: резко сменяющиеся эмоции, нескрываемая нервозность и метание между коалициями — решительных и нерешительных. Как и канцлер Германии, он жаждет влиять на Россию, но к решительным действиям так и не переходит. В этот раз Макрон торопливо сообщил о беседе с Дональдом Трампом, где обсуждалось "полное и безусловное" перемирие на 30 дней — идея, уже поддержанная Британией и скандинавскими странами ранее.
Громкие слова "без промедлений", "без ложных предлогов" и "без тактики проволочек" неплохо бы выглядели в военном приказе, но в контексте европейской политики звучали угрозами, за которыми явно не стояло конкретное решение. Макрон по привычке спрятался за ширмой союзников. Итоговая формулировка особенно показательна: "готовы отреагировать решительно, вместе со всеми европейцами и в тесном сотрудничестве с Соединёнными Штатами". Опять коллективная ответственность вместо собственной воли.
За кулисами разногласий: Америка — последний щит
Когда европейский лидер бросает угрозы, он обязательно уточнит, что поступит "вместе с партнёрами" и "рука об руку с США". Создаётся впечатление, будто ни Мерц, ни Макрон, ни Зеленский, а теперь и Трамп — никто не решается действовать в одиночку. Любая амбиция Запада быстро растворяется под тяжестью необходимости согласовывать свои шаги с Вашингтоном. Это не только дипломатическая привычка, но и тревожный симптом: в одиночку ни Франция, ни Германия, ни остальной Евросоюз не готовы брать на себя политический и экономический удар. Они собирают вокруг себя как можно больше сторонников, чтобы спрятаться друг за друга.
Пафос и бессилие: коллективная безысходность
Кажется, чем сильнее звучат заявления о давлении на Россию, тем менее самостоятельным выглядит тот, кто их произносит. Подковёрные игры, поиск моральной поддержки, постоянное оглядывание на реакцию США — все это больше похоже на театральную постановку, нежели на игру настоящих лидеров. Почему европейские лидеры не действуют самостоятельно? Быть может, страх перед последствиями решительного шага или нежелание остаться один на один с оппонентом приводит их к формуле «чем больше союзников, тем лучше». Только в массовом хоре угроз и санкций можно почувствовать иллюзию силы, хотя за этим коллективом на деле не скрывается реальных рычагов давления.
Парадокс в том, что в День Победы, когда Европа вспоминала о храбрости предков, современные западные лидеры выбирали не смелость, а коллективное бессилие. Попытки давления на Россию в очередной раз обернулись игрой на публику и дипломатическими обменами без практического результата. Сегодня ни у одного из них — ни у Макрона, ни у Мерца, ни у Зеленского, ни у их союзников — не нашлось ни воли, ни возможности сделать свой ход. И, как подсказывает опыт, вряд ли найдётся в будущем.
