Партия экстренно разрывает контакты с запрещенным альянсом
Фото: kommersant.ru
Российская партия «Яблоко» совершила резкий поворот — 4 марта объявлено о полном разрыве с Альянсом либералов и демократов Европы (ALDE). Причиной стал вердикт Генпрокуратуры, объявившей международную организацию нежелательной. Эксперты называют шаг вынужденным, но жизненно необходимым: теперь «яблочники» избегут преследований, а ALDE пополнит список запрещенных в РФ структур вместе с ENEMO, «Открытой Россией» и иноагентами движения «Голос».
Решение о немедленном выходе из альянса, где партия состояла 18 лет, принято буквально за сутки. 3 марта бюро «Яблока» провело экстренное заседание после обвинений Генпрокуратуры в адрес ALDE. Надзорное ведомство заявило: европейский альянс финансирует антироссийские силы, продвигает санкционную политику и поставляет оружие в зону спецоперации. «Прекращаем любые формы сотрудничества», — отрезали в пресс-службе партии.
Официальная причина разрыва — непримиримые разногласия по украинскому вопросу. «ALDE настаивает на эскалации конфликта, поставках смертоносного оружия и бессмысленной бойне до последнего солдата, — заявили «яблочники». — Мы требуем немедленного прекращения огня!» Резкая смена риторики совпала с ужесточением законодательства: теперь даже упоминание запрещенной организации грозит уголовным делом.
Адвокат Михаил Бирюков подтверждает: партия успела выйти из альянса до вступления решения в силу. «Сайт ALDE уже удалил упоминания о «Яблоке», — подчеркивает юрист. — Обратной силы закон не имеет: преследовать не за что». Однако прецеденты пугают: сопредседателя иноагента «Голос» Григория Мельконьянца судят за связи с ENEMO, а экс-главу запрещенной «Открытой России» Андрея Пивоварова отправили за решетку на четыре года.
В Минюсте отказались комментировать сроки «чистки» партийных контактов. Генпрокуратура хранит грозное молчание. Пока юристы спорят о правовых нюансах, ясно одно: «Яблоко» оказалось перед выбором — сохранить лицо или сохранить свободу. Их решение уже называют тактической капитуляцией. Но что скрывается за этим шагом — страх перед репрессиями или истинная смена курса? Ответ станет ясен, когда первые протоколы лягут на стол следователей.
